Рассказать, что солнце встало...
Еще пара строф на слуху:
Шепот, робкое дыханье. Трели соловья,
Серебро и колыханье Сонного ручья.
- их наверняка все знают, даже запамятовав, что это Фет.
***Чудная картина,
Как ты мне родна:
Белая равнина,
Полная луна,
Свет небес высоких,
И блестящий снег,
И саней далеких
Одинокий бег. Перевод на эсперанто:
А кто-то припомнит и :
Не говори, мой друг: "Она меня забудет,
Изменчив времени всемощного полет;
Измученной души напрасный жар пройдет,
И образ роковой преследовать не будет"
Два мира властвуют от века,
Два равноправных бытия:
Один объемлет человека,
Другой – душа и мысль моя.
порой встречающиеся в эпиграфах.
****
Мама! глянь-ка из окошка —
Знать, вчера недаром кошка
Умывала нос:
Грязи нет, весь двор одело,
Посветлело, побелело —
Видно, есть мороз.
Не колючий, светло-синий
По ветвям развешан иней —
Погляди хоть ты!
Словно кто-то тороватый
Свежей, белой, пухлой ватой
Все убрал кусты.
Вживую снегопада мне не увидать, остается изобразить по памяти
Стихи фетовские прямо просятся на иллюстрацию!
На рассвете
Плавно у ночи с чела
Мягкая падает мгла;
С поля широкого тень
Жмется под ближнюю сень;
Жаждою света горя,
Выйти стыдится заря;
Холодно, ясно, бело,
Дрогнуло птицы крыло…
Солнца еще не видать,
А на душе благодать.
"Природа у Фета не пейзаж, не внешний фон, на котором разворачивается лирический сюжет, это скорее всего атмосфера, сливающая чувства и мысли со звуками и запахами, пронизывающая всё вокруг тонкими вибрациями, которые отзываются и в биении сердца, и в дрожании звёзд. Перефразируя Тютчева, можно сказать, что душа фетовского лирического героя поёт то же, что и море, и "мысляший тростник" гибко вторит колыханию прибрежных волн (1990: 223). Благодаря подобному слиянию природы и человека, при котором лирический герой как бы растворяется в природе, а природа окрашивается
его настроениями и чувствами, Фета часто называют поэтом "мгновения"."(с)
Портрет из ин-ета, автора гугл не нашел
Чем же Фет не угодил современникам?
"Мелкотемьем", "социальным эгоизмом"..
Мало внимания уделял вызовам современности и к злободневным темам подходил недостаточно решительно. (Что-то мне это явно так напоминает.)
В ведущие классики причислен не был - в школьной программе в наше время упоминался в отрывках.
Однако же и в полное забвение не канул: не одних же великих первого ряда цитировать в упражнениях на грамматику, эпиграфах и темах сочинений.
В эпатажных блогах Фета порой представляют феерически неудачливым -
расставание и трагическая гибель возлюбленной, с карьерой неувязки, современники отвернулись,
но, посмотрев на вехи жизненного пути, не скажешь, что так уж всё плачевно, всем бы таких "неудач":
5 декабря 1820 - родился в селе Новосёлки Мценского уезда.
1838-1844 - учёба в Московском университете.
1840 - выход сборника стихов «Лирический пантеон».
1842 - публикации в журналах «Москвитянин» и «Отечественные записки».
1845 - поступление на военную службу.
1846 - присвоение первого офицерского звания.
1850 - второй сборник стихов, положительные отзывы критиков в журналах «Современник», «Москвитянин» и «Отечественные записки».
1853 - встречи с Тургеневым, Некрасовым, Гончаровым и др. Сближение с редакцией журнала «Современник».
1856 - третий поэтический сборник под редакцией И.С. Тургенева.
1858 - уход в отставку, жизнь в Москве.
1859 - разрыв с редакцией журнала «Современник».
1863 - выход двухтомного собрания стихотворений.
1867 - избран мировым судьёй на 11 лет.
1873 - возвращение дворянского титула.
1883-1891 - публикация четырёх выпусков сборника «Вечерние огни».
1892, 21 ноября (3 декабря) - умер в Москве.
Средней руки владельцы поместий в тот период массово беднели и Фету по окончанию учебы пришлось записаться на службу. Вышел облом с документами (родители зарегистрировали брак не в нужные сроки) и 14-летний Афанасий утратил наследственное дворянство.
Однако ж ни учебе это не помешало, ни получению чинов. Выходят сборник стихов, публикации в журналах.
Известность, знакомство с лит.тусовкой. К зрелости А.Фет - благополучный владелец имения: выслужить дворянство не получилось, но оказывается был и другой путь - фактически вести деятельность помещика. Невеста из известной семьи Боткиных. Вернул свою родовую фамилию Шеншин, занял положение в обществе. И, увлекся аграрно-хозяйственной деятельностью - в чём и была причина разрыва с "передовым отрядом" социально-ориентированного литературного сообщества.
«Как и многие помещики, Шеншины жили натуральным хозяйством. В воспоминаниях Фет пишет о том, что «за исключением свечей и говядины да небольшого количества бакалейных товаров, все, начиная с сукна, полотна и столового белья и кончая всевозможной съестной провизией, было или домашним производством, или сбором с крестьян». Даже клавикорды для сестры Любочки делал домашний мастер. Рассказывая о патриархальном укладе усадьбы Шеншиных, Фет вспоминает своих бабушку и деда.., что слуг в усадьбе было много, и отец сам выдавал им жалованье. Так, например, горничным, получавшим обувь, белье и домашнюю пестрядь на платье, выделяли, кроме того, «на подметки и каблучок» по полтиннику в год (Фет, 1983: 40).
В воспоминаниях много ярких бытовых сцен, изображающих дворовых людей. Фет отмечает, что среди дворовых было довольно много людей мастеровитых и знавших грамоту, имелись и свои повара, проходившие выучку у поваров Яра и Английского клуба, искусные портные.
К 1820-м гг. XIX в. у образованных в плане сельского хозяйства помещиков сложилась своеобразная рациональная философия ведения хозяйства. Была она и у Афанасия Неофитовича. Отец Фета «неизменно держался правила: всякий крестьянин или дворовый по достижении сыном соответственных лет обязан был испросить позволения отдать его (сына) на обучение известному ремеслу, и бывший ученик обязан был принести барину на показ собственного изделия: овчину, рукавицы, подкову, полушубок или валенки, и только в случае одобрения работы отцу ученика дозволялось просить о женитьбе малого. Что же касается грамоты, то желающие отдавали мальчика попу.
Хозяйство требовало постоянного присмотра и неусыпных забот. Уже офицером, в 1848 г., Фет, получив отпуск, посетил отца, Афанасию Неофитовичу было в то время уже около 80-ти лет, но он зорко следил за всеми хозяйственными делами и верхом осматривал как собственные, так и крестьянские поля. Однако денежные трудности не прекращались и Фет пишет, что "отец за уплатою прежних опекунских залогов никогда не располагал большими деньгами и нередко брал взаймы у своих же мужиков по две тысячи рублей".
К первой половине XIX века появились новшества в ведении сельского хозяйства. Это и внесение удобрений и использование новых орудий труда - литовской косыи грабель, и покупка новых пород скота, и т.д. Все это, по воспоминаниям Фета, существовало у отца в Новоселках.
Как помещик Афанасий Неофитович Шеншин был очень строгим, но не жестоким. О пользе своих крестьян он пекся как о собственной.
В подобном отношении к крестьянскому устройству Фет впоследствии, когда сам стал помещиком и мог судить на практике, видел причину благополучия отцовских крестьян.
Поэт своеобразно формулировал своё отношение к крепостным порядкам: - Это заведённый порядок, старинный порядок, которому надо подражать, несмотря на изменившиеся условия… При вольнонаёмном труде стройность ещё впереди.
Именно дореформенная стабильность привлекала Афанасия Афанасьевича. Порядок, которого не стало и который Фет планомерно, пытался навести хотя бы в своём маленьком хозяйстве.
Именно за эту ностальгию по крепостной "стройности" его сочинения будут подвергаться обличительной критике слева.
Однако Фет одобрял и достижения нового времени, результаты реформ: 19 февраля было днём не возрождения, а истинного рождения. Россия, долгое время болезненно носившая зреющий организм свободы, наконец произвела на свет не недоноска, а вполне развитого младенца, вздохнувшего в первый раз.
При всём том поэт считал, что в России важна и роль поместного дворянства, и призывал не высмеивать неудачи хозяйствующих дворян, а поддерживать их начинания."»
Т.е. находил "что-то хорошее" в прежнем укладе, даже высказывался в плане "перенять полезное", что и не нашло понимания у тогдашнего бомонда, которому только предстояло "пойти в народ", разочароваться в народе и сформировать "руководящую народом направляющую силу".
Крепкий хозяйственник Фет отнесся с осторожностью к безраздельным восторгам по поводу гражданских свобод, в следствии чего нарвался на критику как ретроград и "эгоист".
Хорошенько потоптавшись на граблях, передовые руководящие и направляющие к этому и пришли в последствии - "учет и контроль" и прочие ужасы планирования, нормирования и производственной дисциплины.
Но, кто знает, не будь пылких сердец, безоглядно бросавшихся в пучину отвоёвывания свобод, может быть колесо истории буксовало бы еще целую эпоху. Не все хозяйствующие объекты вели дела разумно, отличались дальновидностью и рачительностью, как Афанасий старший.
Самодуров хватало, накал страстей появился не на пустом месте.
Во всяком случае А. Фет не заслуживает остракизма, которому его предали товарищи по литературному цеху, для нас же они все - часть единой неразрывной истории во всех ее красках и оттенках.
А фетовская лирика занимает достойное место в русской поэзии.
Что еще декламировать со стульчика, как не "Полную луну", наряду с замечательными, но несколько примелькавшимися "Мороз-воевода" и "День чудесный"?
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →